Я перестаю об этом думать, наблюдая, как парни играют. Броуди выигрывает раунд за раундом, за что каждый раз благодарит меня поцелуем в щеку. Видимо, я приношу ему удачу.
— Это нечестно, — жалуется один из парней, знакомый мне по паре занятий.
Он бросает джойстик на пол и обрушивается в кресло, прядь каштановых волос падает на лоб. На колени к нему тут же приземляется симпатичная брюнетка, притягивающая взгляды чересчур глубоким декольте.
— Почему это? — усмехается Броуди, откидываясь на подушки дивана и увлекая меня за собой.
— На твоей стороне госпожа Удача, так что это нечестный матч.
— Он прав. Я требую реванша!
— Ты не можешь требовать реванш, Трент, — говорит Броуди, его грудь содрогается от хохота. — Стоило лучше готовиться.
— Я подумал, что это будет товарищеская игра, — говорит Трент. — Если бы я знал, насколько вы тут безжалостны, я бы принес с собой свой собственный золотой снитч.
Кулак Броуди с такой скоростью и силой летит в плечо Трента, что я чуть не сваливаюсь с его коленей. В последнюю секунду он подхватывает меня, и я замечаю проблеск извинения, мерцающий в его глазах, прежде чем он сосредотачивается на парне позади меня.
— Следи за своим языком.
— Лучше тебе послушать его, — говорит парень-футболист, дерзко усмехаясь. — Броуди повыдергает ваши конечности и отлупит вас ими же, если вы будете плохо отзываться о его даме.
— Чувак, я ничего такого не хотел сказать, — говорит Трент, его глаза округляются. Потирая руку, он с мольбой смотрит на Броуди. — Я не имел в виду ничего такого, мужик.
— Да плевать. Просто следи за языком, — ворчит он. Я понимаю намек и встаю, хлопнув себя по бедру. Броуди тут же встает следом, обнимает за плечи и ведет меня к лестнице. — Мы еще посоревнуемся, засранцы.
Броуди беспрерывно тянет меня по первому этажу. После того, как я выпила несколько освежительных напитков, подумала, что мы собираемся пойти на улицу подышать воздухом. Но вместо этого мы вдруг поднимаемся вверх по лестнице.
— Куда ты меня ведешь? — спрашиваю я, переступая через девушку, отключившуюся прямо на лестнице. — Она в порядке?
— С ней все нормально, — бормочет он и ведет меня мимо нескольких закрытых дверей, из-за которых доносятся сомнительные звуки. Толкнув незапертую створку, я задерживаю дыхание, не зная, что найду за ней. Но там оказывается лишь темная пустая комната.
Броуди закрывает за нами дверь, и мы словно попадаем в иную реальность. В сравнении с шумом внизу, в этой комнате так тихо, словно заткнул уши ватой.
— Это твоя комната? — спрашиваю я, оглядываясь по сторонам.
В его комнате я никогда не была, ведь, как я уже сказала, мы просто друзья. Так что я пользуюсь моментом, чтобы оценить обстановку. Маленькое помещение со светло-серыми стенами. К стене над простым сосновым комодом пришпилена пара школьных флагов, из открытых ящиков вываливается одежда. За дверью свалена какая-то обувь, и Броуди скидывает с ног еще пару, добавляя к общей куче.
— Ага, — отвечает он и падает лицом вниз на нерасправленную двуспальную кровать.
— Тут... уютно. Для парня. — Скинув туфли, я тоже забираюсь на кровать и вытягиваюсь рядом с ним. Но потом отпрыгиваю обратно. — Я ведь не сижу на твоей сперме?
Его плечи подрагивают от беззвучного смеха, и он поворачивает голову на бок, чтобы посмотреть на меня.
— Расслабься, простыни менялись на этой неделе.
Я скептически смотрю на него: прошла целая неделя, а я то знаю, как быстры бывают парни.
Броуди закатывает глаза.
— Да ладно тебе, Джи. Даже я не настолько шустрый.
Решаю поверить ему и расслабляюсь.
— Так что мы здесь делаем?
— Скрываемся, — отвечает Броуди.
— Почему? Ты, вроде, неплохо веселился.
Устроив руки под головой, он безучастно смотрит на мои скрещенные ноги.
— Да, но здесь лучше. Тихо.
Через пол доносится музыка, но после нескольких напитков ее ритм кажется почти успокаивающим.
— Ты пьян?
Одна сторона его лица морщится, образуя маленькую ямочку.
— Может самую малость. — С вновь спокойным лицом Броуди протягивает руку и кладет ладонь на мою голень.
— Спасибо, что пришла сегодня.
— Для тебя все что угодно, — честно отвечаю я, потому что так оно и есть. Они с Энни единственные люди в моей жизни, что заслуживают такое отношение. Все потому, что я знаю: они относятся ко мне точно так же.
— Правда? — В медово-карих глазах Броуди появляется опасный блеск, когда он встает на четвереньки и подбирается ко мне.
Напрягаюсь. Я ведь не дурочка. Броуди любит меня и не всегда как друг. Обычно он это хорошо скрывает, но я ловила проблески в те редкие моменты, что он позволял себе расслабиться. Когда он выпивал, как сегодня, его чувства становились гораздо заметнее. Я никогда не говорила с ним на эту тему, потому что это изменит все. Но это означает, что мне всегда приходится отслеживать предупреждающие знаки.
И это самое громкое предупреждение из всех, виденных ранее.
— Что ты задумал? — спрашиваю я с натянутой улыбкой, пытаясь скрыть зарождающуюся тревогу. Пожалуйста, не делай ничего, за что потом будет стыдно. Меньше всего на свете я хочу причинить ему боль.
— Как давно мы друг друга знаем? — спрашивает он, нависая надо мной.
Мне приходится откинуть голову назад, чтобы заглянуть ему в глаза. Что бы ни творилось у него в голове, его мыслей я прочитать не могу.
— Не знаю. Несколько лет. А что?
Он смотрит на меня сверху вниз, не отпуская взгляд, и я невольно задерживаю дыхание, пока не закружится голова. Не знаю, что Броуди хотел сказать, но по глазам вижу то мгновение, когда он передумывает. Его полные губы искривляются в усмешке.