Танцуй для меня - Страница 3

Я дважды стучусь в дверь костяшками пальцев — два быстрых стука. Это наш сигнал. Иногда я притворяюсь, что эта маленькая игра, в которую мы играем, помогает сохранить интимность нашей жизни, но в действительности мужчина за дверью скорее одержим секретностью. Не сложно догадаться почему.

Черт дернул меня принять Его приглашение, но я прихожу сюда каждый второй вторник и каждое первое воскресенье месяца с тех пор, как он заинтересовался моим графиком. Он не знает обо мне ничего, я не знаю о Нем ничего, за исключением того, что он любит контроль, время от времени выпить стакан виски и что трахается он как бог.

Если бы мне пришлось разъяснять это, то звучало бы все как сумасшествие. По правде говоря, я понятия не имею, как здесь очутилась. Так случилось однажды и теперь происходит постоянно. И я не собираюсь останавливаться в ближайшее время.

Он может быть женат. У него могут быть дети. Он может быть наркоторговцем. У меня нет возможности узнать этого, но я точно знаю, что те несколько часов, которые я провожу в его постели, — одни из лучших и самых волнующих моментов в моей жизни. По крайней мере, когда я стану старой и седой, я смогу сказать, что жила.

Дверь приоткрывается, не показывая ничего, кроме темноты, и меня затягивает внутрь сильная, неподатливая рука. Волнение уходит, когда я оборачиваюсь и спиной прижимаюсь к двери, закрывая ее.

Меня сокрушают жесткие, настойчивые губы, а горячий, влажный язык протискивается сквозь мои зубы. Я стону без капли стыда, когда роняю свой клатч на пол, а руками погружаюсь в короткие тонкие волосы, которые, я точно знаю, черны, как ночное небо.

Мой мужчина-загадка всегда чувствует голод после того, как наблюдает за моим танцем.

Расстегнув пуговицу на моих джинсах, он просовывает руку в трусики и стонет, когда его пальцы раздвигают влажные складочки моей киски.

— Черт возьми. Всегда такая влажная, — бормочет он, кусая мою челюсть, и продвигается вниз к шее.

Я всегда готова к подобному для Него. Может быть это потому, что он — мой единственный источник сексуальной разрядки, не считая моих пальцев, после того как я порвала с Эли в прошлом семестре, а может потому, что он так находчив в постели. Но правда в том, что часть меня получает огромное удовольствие от таинственности. Наш секс — это просто секс. Дикий и грязный, страстный и откровенный. Отбрось таинственность — и ты все это теряешь. Быть может, не прямо сейчас, но однажды.

Отношения почти всегда имеют свой срок. Я не настолько наивна, чтобы думать, что наше соглашение это минует, но, по крайней мере, я ничего не потеряю в процессе. Когда я наскучу своему мужчине-загадке, полагаю, я просто не увижу его вновь.

Я должна быть сосредоточенной на том, что он делает со мной прямо сейчас. Мы не так много времени проводим вместе, и я не хочу пропустить ни секунды.

Я чувствую, как Он опускается на колени, я сбрасываю свои туфли. Я наслаждаюсь чувством, когда его сильные руки поглаживают меня, терпеливо продвигаясь вниз по бокам к моим бедрам, стягивая при этом вниз мои джинсы. Затем мои штаны оказываются стянутыми вниз с лодыжек и с громким шлепком падают где-то в комнате. Мои трусики следуют за ними, и, в мгновение ока, я ощущаю волшебный жар его рта, что накрывает меня.

Запустив пальцы ему в волосы, я прижимаю Его к себе, в то время как он посасывает мой клитор, дотрагиваясь до него губами, и наслаждается происходящим. Ему нравится это. Это первое, с чего он начинает, всегда, и кто я такая, чтобы отказывать ему в этом удовольствии?

Когда его пальцы толкаются вверх внутри меня, я закатываю глаза и приподнимаю таз, стараясь поднести ближе ту маленькую частичку себя, которая нуждается в Его внимании. Но он не в настроении сегодня играть долго. Должно быть, тяжелая неделя. Разумеется, это всего лишь мои догадки, так как мы никогда не разговариваем. Ни о чем.

Я даже не знаю его имени, а он не знает моего. Как я уже говорила, мы практически ничего не знаем друг о друге. Секс — это все, что связывает нас. Фантастический, меняющий жизнь секс.

Я хныкаю, протестуя, когда его пальцы и рот покидают мое тело и он поднимается. В косых отблесках света, идущих через окно в другом конце комнаты с видом на реку, я вижу, что он по-прежнему сильно возбужден. На нем темный костюм свободного кроя. Я хочу сорвать его и пробежаться руками по каждой его точеной мышце, скрытой под костюмом.

Свет падает на его хищную улыбку с белыми зубами, будто светящимися в темноте, когда он вытирает пальцами свой рот.

— Раздевайся и залезь на кровать, задом к верху.

Я вздрагиваю от грубых ноток в его голосе и спешу сделать, как он говорит. Этот голос преследует меня в моих фантазиях — темных и гладких, словно ликер, который он пьет. Я буду делать все, что он хочет до тех пор, пока он будет этого требовать.

Стоя с поднятой задницей кверху, смотрю через плечо, как он снимает свою одежду и становится позади меня. Когда он тыльной стороной своей ладони проводит от основания моего позвоночника к затылку, у меня по всей коже бегут мурашки, затем наматывает часть моих длинных черных волос себе на кулак и дергает мою голову назад.

Хватая меня за бедро другой рукой, он толкается мне в спину своей напряженной эрекцией.

— Я соскучился по этому заду. Тебе понравилось дразнить меня на сцене?

Я вскрикиваю, когда его рука со свистом обрушивается на меня, а кожа начинает саднить от силы его удара.

— Да, — выпаливаю я, толкая бедра выше.

Он шлепает меня еще раз, и, клянусь, голова у меня идет кругом. Как я уже говорила, между нами дикая страсть. Мы знаем, что не преданы друг другу, но ему нравится поддразнивать, будто мы являемся таковыми. Это игра, в которую мы играем.